Дневник дальнейших событий. Митрополит Ефрем. Часть VI

Продолжение. Начало см. в «Митрополит Казанский и Свияжский Ефрем (1606-1613 гг.)»

• Часть I
• Часть II
• Часть III
• Часть IV
• Часть V

На следующий день я распечатала 2 экземпляра буклета про митрополита Ефрема и, попросив Божьего благословения, после работы отправилась в «Азбуку» – уютное место встречи православной молодежи Казани. На стене, под старинными сводами, красовался девиз «Живи! Люби! Действуй!». И ребята действительно действуют, они собираются здесь не только для Евангельских бесед, для проведения совместного досуга (в «Азбуке» есть театральная студия, хор, музыкальная группа, проводятся мастер-классы по рукоделию, просмотры фильмов, чаепития), но и организуют благотворительные мероприятия, помогают храмам нашей митрополии – организуют выезды на уборку, трудничают, участвуют добровольцами в проводимых митрополией мероприятиях.

На встречу с владыкой Иннокентием собралось человек 25. Владыка рассказывал о своей жизни, о приходе к вере, о людях, которые духовно сопровождали и помогали ему, о его служении в Магнитогорске (в то время, когда случился взрыв жилого дома). Мы слушали его с неподдельным интересом. Беседа закончилась около 9 вечера. Владыка предложил и нам задать вопросы. Я обратилась к нему с просьбой о содействии в распространении информации о митрополите Ефреме, рассказала немного о нем и передала буклет. Среди участников нашей встречи оказался прихожанин Петропавловского собора и он поддержал меня в моей просьбе. 

18 октября после работы я отправилась в Петропавловский собор на праздничную всенощную памяти преподобных Ионы и Нектария Казанских. Слава Богу, было очень радостно видеть, что несмотря на будний день, много прихожан пришло почтить память святых иноков. Во время богослужения было открыто стекло раки и «празднолюбцы» помолившись, приложились к честным мощам преподобных Ионы и Нектария.

В 2011 году при написании курсовой работы по агиографии о священномученике Патриархе Ермогене, я узнала, что он обладал еще и незаурядным литературным дарованием. Его перу принадлежит не только «Повесть о явлении и чудесах Казанской иконы Богородицы», тропарь «Заступница Усердная», но «Житие и жизнь иже во святых отец наших, Гуриа, перваго архиепископа новопросвещеннаго града Казани, и Варсонофия, епископа Тферскаго, Казанских чудотворцов». Вот как наш родной Патриарх повествует в нем о святых иноках Ионе и Нектарии:

«В тоже время, в дому Пречистыя Богородицы честнаго и славнаго ея Благовещения, царевым повелением служа преподобному Гурию архиепископу болярин именем Иоанн Застолобский, муж благ, ненавидя неправды, и от всякаго зла огребаяся, и ум крепок имея, к преподобному же Гурию архиепископу велию веру и любовь имея при животе святаго, такожде и по смерти, и гробницу над гробом святаго, и клеть каменну немалу соделавшу ему. Ему же Иоанну сын бе по плоти, именем Нестор, по реклом Димитрий, тако же тих и кроток, смирен и беззлобив, и во младости стар смысл обреташеся в нем, и разум многолетных седин живяше в нем; постом же и молитвою, и бдением, и суходеянием удручая тело свое; ктомуже, никомуже ведящу, ношаше на теле своем под срачицею власяницу жестоку; и бе видети умилен взор, ризою убо светлою одеян бе, якоже боляром обычай, бледностию же лица и тонкостию тела его поста ради, яко и хлеба не ядый являшеся; бе же и той служа на трапезе архиепископове, полагая им хлеб.

Предпомянутый же Иоанн, отец сего Нестора, зовомаго Димитрия, богат зело. Сему же Нестору никакоже о богатстве мира сего радети, ниже о чем о мирских вещех попечение имети, якоже обычай сверстников его, якоже всем нам знаемь бе, и прежде монашества монах познавашеся; потом же умоляет отца, и в монашеская облачится, в той же велицей обители боголепнаго Спасова Преображения, и Нектарий преименуется; и мало время пребыв, отходит ко Господу, егоже измлада возлюби. Отец же его Иоанн погребает тело его в тойже клети, идеже преподобный Гурий лежаше; верую бо, рече, молитвами святаго, якоже обещамися, да умолит и о нас Христа. Потом же и Иоанн постригает власы главы своея, и Иона преименуется; и мало поболев, конец жития прият, и в той же клети каменной, юже сам созда, повелевает погребсти тело свое, близ святаго Гуриа».

А в Сказании «...о обретении мощей, иже во святых отец наших, Гуриа перваго архиепископа Казанскаго, и епископа Варсонофиа Тферскаго, Казанских чудотворцов, в лето 7104 (1595)» пишет:

«…Два же монаха Иона и Нектарий, иже к Гурию архиепископу веру несумненну держаста, и во единой гробнице положистася с ним… тии такожде многим нетлением почтени быша, и ризы их не истлеша; и над сими такожде надгробная певше, земли предахом».

Празднование памяти Ионы и Нектария Казанских приняло официальный характер в 1899 году по инициативе Казанского архиепископа Арсения (Брянцева).

О нем также необходимо упомянуть. Вот выдержка из книги Евгения Липакова «Архипастыри Казанские.1555-2007»: «…в Казани перед архиепископом Арсением стояла задача развития интенсивной миссионерской деятельности, и он активно поддерживал и распространял систему Николая Ивановича Ильминского (апостол нашего края, погребен справа от входа в храм Ярославских Чудотворцев, в лике святых еще не прославлен - М.А.). При архиепископе Арсении в 1898 году в Спасо-Преображенском монастыре были открыты Казанские миссионерские курсы, которые выпускали священнослужителей со знанием татарского или чувашского языка. Владыка Арсений очень много ездил по епархии и выступал с проповедями.

Будучи до прибытия в Казань ректором Санкт-Петербургской духовной академии, он постриг в монашество Антония (Храповицкого), ставшего впоследствии ректором Казанской духовной академии, затем епископом Чебоксарским, в дальнейшем епископом Чистопольским, первым викарием Казанской епархии, а в 1919 году основателем и первоиерархом Русской Православной Церкви Заграницей.

Также учеником владыки Арсения (Брянцева) был будущий казанский пастырь священномученик Кирилл (Смирнов).

Удивительное дело, я заметила, что по мере подготовки серии заметок про митрополита Ефрема, попутно открываются неизвестные мне до этого переплетения событий и лиц из истории нашей епархии, поддерживая и усиливая мой интерес к теме. Так, в ходе изучения материалов, оказалось, что архиепископа Арсения я знала до этого из книги выпускника Казанской духовной академии схиархимандрита Симеона Холмогорова (в 1981 г. причислен к лику святых Русской Православной Церковью Заграницей) «Един от древних». В ней повествуется от том, что именно архиепископ Арсений (фамилия не была указана) одобрил инициативу отца Гавриила (Зырянова) по постройке в Седмиезерном монастыре храма во имя преподобного Ефимия Великого (небесного покровителя основателя пустыни монаха Евфимия) и святителя Тихона Задонского (небесного покровителя схиархимандрита Гавриила в монашестве Тихона), предназначенного для неусыпного чтения Псалтыри по усопшим, сам пожертвовал на строительство 500 рублей и в дальнейшем освятил храм. И, как в 2015 году писали игумен Евфимий (Моисеев) и протоиерей Андрей Лобашинский в статье «К 100-летию со дня смерти наместника Седмиозерной Богородичной пустыни схиархимандрита Гавриила»: «совершенно поразительно, что, начиная с 1928 года — года разгрома обители, подверглись уничтожению практически все монастырские постройки: храмы, хозяйственные помещения — был почти полностью снесен весь монастырь, за исключением только этого храма, ставшего видимым знаком святости его строителя и указанием на великое духовное значение непрестанной молитвенной памяти. В этом храме преподобный старец сподобился видения тайны Христовой Жертвы за человеческие грехи, здесь старец проливал святые молитвенные слезы за совершаемой им Литургией, здесь от избытка сердца, наполненного светом и радостью Царства Небесного, произносил он глубокие и проникновенные слова о духовной жизни и назначении христианина...».

Продолжение следует.